«Свидетелей и вещественных доказательств по делу нет»

Надежда Мордвинова

Распечатать
Эта штука сильнее, чем «Фауст» Гёте…
(присказка из советского фольклора)1.

Телефонный звонок с незнакомого номера я едва расслышала в шуме вагона электрички. Был плохо слышен и голос звонившей женщины: «буду ли я сегодня на выставке, буду ждать, так как есть, что вам сообщить». А до музея Бахрушина мне было ещё около часа езды. Несколькими днями ранее прошли эфиры с моим участием на двух известных московских радиостанциях, которые в сумме охватывают бóльшую часть нашей интеллигенции. И какими бы ни были противоречия между её представителями, опять же бóльшая часть одинаково остро и негативно относится к периоду репрессий. Радиопередачи привлекли на выставку много посетителей, редко бывающих в театральном музее. Да и выставка была не только о театре! Юбилей основания театра в системе ГУЛАГа стал поводом обратиться к нашему прошлому, перемолотым судьбам, почтить память ушедшего поколения2.

В выставочном зале меня ожидали две дамы. Одна из них – Светлана Анатольевна Богданова – услышала по радио мой рассказ и прозвучавшую фразу о том, что по неподтвержденным пока сведениям, мой дед, Б.А.Мордвинов, находился во время следствия в Сухановской тюрьме. Она тут же позвонила своей подруге. А её подруга – Лидия Алексеевна Головкова – главный специалист по истории СПЕЦОБЪЕКТА №110 НКВД СССР, пыточной тюрьмы Л.Берии3, именуемой в народе «Сухановкой». Так цепь «неслучайностей» привела меня к удивительному человеку, художнику, историку и писателю, неутомимому исследователю и подвижнику.

Лидия Алексеевна начала разговор с важного сообщения: «Да, ваш дед действительно был узником Сухановской тюрьмы». Мы проговорили больше часа. Я сетовала, что так мало знаю, рассказывала, как эти драматические события повлияли на моего отца. Дед попросту не успел ему ничего рассказать. Мне даже неизвестно, был ли он реабилитирован? Мы строили догадки о деле Мордвинова: пройдя ужасный год следствия, он получил по тем временам небольшой срок. Возможно, это было напрямую связано с фигурой маршала Кулика4, и Мордвинова решили сохранить до поры?

Работая над выставкой, решила, что после вернисажа пойду в архив, чтобы увидеть следственное дело деда. Идти боялась. Боялась этого прошлого и очень волновалась. С юных лет, мы, с моим будущим мужем5, много читали запрещенной в те годы литературы, так называемые «самиздат» и «тамиздат»6. За время сбора материалов для выставки прочитала ещё более двух десятков книг о репрессиях в СССР и воспоминаний об этом периоде. Страх мой был обоснован. Я знала, какими методами и что могли заставить написать и подписать узников советских тюрем. Боже сохрани, это без всякого осуждения несчастных.

На следующий день после нашей встречи получила письмо от Л.А.Головковой, содержавшее для нашей семьи очень важное сообщение: 15 марта 1990г. по заключению прокуратуры СССР Борис Аркадьевич Мордвинов был реабилитирован. Лидия Алексеевна подтвердила, что дело Мордвинова находится в Москве в Архиве ФСБ, куда мне надо обратиться с письменным заявлением, и лучше лично отнести это письмо и опустить в специальный ящик в Приёмной ФСБ.

В последний день работы выставки «Сверхзадача – выжить», поздно вечером, пришло ещё одно письмо от Лидии Алексеевны. Во вложении – тюремная фотография Б. А. Мордвинова. Тот самый «фас и профиль» в первый день ареста, 15 мая 1940г. И невозможно было сдержать слёзы…

С фотографии восьмидесятилетней давности смотрел удивлённый, растерянный, оглушенный случившимся человек, с какой-то детской наивностью непонимания и, одновременно с этим, осознанием необратимости произошедшего. Неужели это он, молодой профессор и главный режиссёр Большого театра, вышел сегодня из здания Московской консерватории и торопился на репетицию? Там его окликнули и пригласили в ожидавший автомобиль…

Солнечным майским утром я вышла из метро «Кузнецкий мост»: «тот» архив всего в двух шагах. Еще на пересадке со станции Лубянка невольно вспомнила свою первую оторопь от переименования её в 1990 году. Сейчас уже привыкла, но «Дзержинская» и «Лубянка» так и остались для меня «однокоренными» словами. Чем ближе подходила к архиву, тем сильнее билось сердце, а ещё, на углу Кузнецкого моста уличные музыканты так трогательно исполняли «Тёмную ночь», ту самую, что мой отец-фронтовик пел своим детям и внукам...

В читальном зале архива было светло и тихо, но, казалось, сам воздух в нём излучал официальную сухость. Шелестели мягко листы переворачиваемых старых бумаг, беззвучно «стучали» клавиши ноутбуков трёх посетителей. Четвёртым посетителем была я. Из угла на полке «наблюдал» за происходящим небольшой бюст Дзержинского7. Мне выдали старую картонную папку, не раз надписанную, с номером Р-38166: всё «Дело» поместилось в одном томе. Сначала решила просто перелистать, но сразу «остановил» разворот с оригиналом уже известной мне фотографии. Потом «остановили» листы снятия отпечатков пальцев, отдельно каждого и всей руки. Инстинктивно приложила ладонь к отпечаткам деда, родного человека, которого мне не дали увидеть и лишили радости его любви. И всё же это торжество над забвением! Борис Мордвинов, в тот миг страха и смятения, точно не мог ни предположить, ни представить, что через многие десятилетия его неведомая внучка ТАК пожмёт ему руку. Его атомы – мельчайшие частицы мироздания, я знаю точно, остались в этих следах черной краски. И чувство временнóй невероятности происходящего, ведь я – сегодняшняя – гожусь ему в матери, он – ровесник моему старшему сыну, своему правнуку.

«Дело» свидетельствовало: вину не признал, вздорное обвинение не подписал, никого не оговорил. Как у него это получилось – не знаю и склоняю голову. Испытала чувство гордости и… стыда за то, что я сомневалась в нём…

Вернулась к началу, стала читать медленно, записывая отдельные фрагменты. Первые страницы – два вида постановления об аресте за подписью Берии8, сделанные синим карандашом. Факт личного участия Берии в допросах был нашей семье известен, но подробностей «дела» не знали. В бумагах подписи всесильного Кобулова9, Меркулова10, следователя Влодзимирского11, который вел дело, допросы почти все ночные. Дело беспартийного главного режиссёра Большого театра Бориса Мордвинова, да и он сам, попало в руки ближайших высокопоставленных приспешников Берии, пользовавшихся его особым доверием. Основание для ареста: «достаточно изобличается в том, что проводил антисоветскую шпионскую работу и имел подозрительные по шпионажу связи», «привлечь по ст.58.1а»12.

Далее – «Протокол обыска арестованного, прибывшего во внутреннюю тюрьму ГУГБ НКВД. Ниже представлен список вещей, изъятых у заключенного, которые нельзя хранить в камере: часы, ключи, ремень брючный, галстук, запонки, бумажник, перочинный нож, карандаш, ключи, деньги»13… Еще далее бумаги, связанные с обыском, ордер, опись имущества (начиная с мебели и кончая ботинками и шляпами), список изъятого при обыске. Рядом с подписью понятых узнаю подпись моего папы – тогда 18-летнего юноши. События той ночи навсегда остались в его памяти. Обыск, как было принято, был начат поздним вечером. В это время вернулась со спектакля в Большом театре ещё ничего не знавшая жена Бориса Мордвинова, Анна. Вместе с сыном она также подписывает все протоколы. При обыске нашли и изъяли «… в том числе: переписка разная и рукописи по вопросам театрального искусства, 316 листов; записки и пометки разные на 277 листах; тетради разные с записями, 10 шт.; записные книжки, блокноты, 32 шт; фотокарточки разные, 79 шт; книги, подлежащие изъятию, 6 шт…»14. Всё перечисленное могло бы занять своё достойное место в архивах разных театров и музее Бахрушина. Это были записи репетиций Станиславского и Немировича-Данченко, большой массив переписки Мордвинова с Немировичем-Данченко по вопросам музыкального театра, рабочие материалы к постановкам, о сотрудничестве с Д.Д.Шостаковичем, П.В.Вильямсом и многими другими видными деятелями культуры, разработки методики воспитания оперных артистов, материалы к режиссерским конференциям… Понимая абсурдность ситуации, подошла к работнику архива и поинтересовалось, а где всё то, что взяли из нашего дома? Ответ был лаконичен: «Если там не было особых ценностей, то уничтожили». На нет и суда нет, или всё-таки есть?

Следствие длилось ровно год. В обвинительном заключении, утвержденном Кобуловым, сказано: «… обвиняется в том, что был причастен к исчезновению гражданки Кулик К.И. и имел подозрительные по шпионажу связи». Внизу, уже под всеми подписями и визами – справка: «Арестованный содержится в Сухановской тюрьме НКГБ СССР. Свидетелей и вещественных доказательств по делу нет» .

В течение года Мордвинова вызывали на допросы восемь раз, если верить листам «Дела». Протоколы допросов читать нелегко. Написанные канцелярским языком, они наполнены нескрываемыми угрозами и руганью в адрес заключенного, но текст явно «причёсан» для глаз высших инстанций. Каждый месяц составлялся документ о продлении срока следствия, так как арестованный «в предъявленном обвинении себя не признал и его необходимо продолжать допрашивать»15. Жену маршала Кулика, необыкновенную красавицу Киру Симонич, с которой, так уж получилось, Мордвинова связывали романтические отношения, разрабатывала та же группа ближайших людей Берии. Именно они, незадолго до ареста Мордвинова, похитили её средь бела дня в Москве. Уж они-то знали, жестоко склоняя его к признанию, что Симонич находится в той же Сухановке. Судьба Киры ужасна. Через полтора месяца её вывезли с мешком на голове из тюрьмы, привезли на Лубянку и затем в подвале Автобазы НКВД в Варсонофьевском переулке без суда и следствия расстреляли. Отрицая всё на допросах, Мордвинов говорил, что его вина и грех только в том, что он увлёкся этой женщиной.

Корешок ордера №28 скупыми словами сообщает об отправке осужденного Мордвинова с первым отходящим этапом на станцию Котлас в распоряжение начальника управления ВОРКУТПЕЧЛАГа НКВД СССР для отбывания 3-х летнего срока. Вот и всё. Легко отделался – это не то слово, в лагере говорили про такой смехотворный срок: посадить не посадили, а жизнь сломали… Потом были - тяжелые общие работы в порту, инвалидность по сердцу, лагерная самодеятельность, создание театра.

В «Деле» есть две характеристики. Одна от начальника Воркутлага (тогда это называлось Комбинат Воркутауголь НКВД СССР) генерал-майора М.М.Мальцева16, где он пишет о том, что Б.А.Мордвинов является бессменным художественным руководителем и главным режиссёром Воркутинского музыкально-драматического театра, за время работы поставил много спектаклей, воспитывал молодых артистов... дисциплинирован, активен, отличник трудового фронта, письмо от 01.10.1945г.17 Вторая — от начальника управления по делам искусств при Совете министров Коми АССР С. Поповой о его работе в Сыктывкаре. Заканчивается словами: «Нет сомнения, что при активной помощи такого большого мастера сцены, как Б.А.Мордвинов, наши театры выйдут в число передовых театров страны», письмо от 15.05 1946г. Снятию судимости характеристики не помогли…

Лидия Алексеевна Головкова написала книгу о Сухановской тюрьме18, важную для каждого гражданина нашей Родины. Нужно набраться сил и мужества и прочитать. Редкий узник этой тюрьмы выходил из неё живым. Борис Мордвинов – один из них. Он умер через двенадцать лет в возрасте 54 лет, в начале декабря 1953 года, в своей московской квартире, ночью того дня, когда наконец смог вернуться домой. Спустя две недели были расстреляны все люди, чьи подписи стояли в его «Деле», хранящемся в архиве ФСБ. В газете «Правда» так и напишут – «банда Берии».

Здесь можно было бы поставить точку, но считаю важным вернуться в наши дни, в лето 2019 года.

Простояв около часа в тягостной пробке на юге МКАДа, мы с мужем, наконец, свернули на Варшавское шоссе в сторону Подольска, а там уже было недалеко, около девяти километров. Мы едем внутри сталинского «бермудского треугольника» с вершинами: Бутовский полигон, Коммунарка, Сухановка. Впереди белеют монастырские стены. Прямая подъездная аллея из старых деревьев, которые явно многое повидали и всё помнят. Свято-Екатерининский мужской монастырь, Екатерининская Пустынь. Здесь в Ермолинской берёзовой роще явилась царю Алексею Михайловичу, по усердным его молитвам, Святая Великомученица Екатерина. Через 280 лет, с 1939 по 1952 годы здесь будет размещаться особорежимная секретная тюрьма для особо важных политических преступников. Сухановской её станут называть по имени близлежащей бывшей усадьбы Суханово, отданной под Дом творчества успешным советским архитекторам. В монастыре были произведены масштабные реставрационные работы, сейчас даже невозможно представить ту крайнюю степень надругательства над святынями и над людьми, творившимися здесь. В алтаре собора совершались расстрелы, здесь же, по некоторым неподтвержденным данным, находилась печь для сжигания трупов и несколько видов карцеров, использовалось 52 способа пытки. Один раз на Воркуте в лагере Борис Мордвинов проговорился, что знает ужас пытки бессонницей19

День был пасмурным и ласковым, монастырь встретил чинным благолепием и благодатью. Послушник Тимофей провёл экскурсию и показал небольшой музей, созданный руками прихожан и братии, где представлена вся история обители от Алексея Михайловича до наших дней. Есть альбом тюремных фотографий узников Сухановки. Разные это были люди. Бывшие палачи сами становились жертвами. Здесь содержались сотрудники НКВД высшего и среднего звена во главе с Ежовым20, боевые генералы, партийные и государственные деятели, учёные, писатели, театральные работники, «геологи-вредители», «врачи-убийцы»… Я передала о. Тимофею копию фотографии из следственного дела Мордвинова. В монастырском саду в красивом стеклянном павильоне растёт удивительный куст, выращенный из веточки Неопалимой купины Свято-Екатерининского монастыря на Синае21. В центре сада – большой крест и камень с надписью: «Этот камень установлен в ПАМЯТЬ о тех, кто томился в Сухановской политической тюрьме; о всех жертвах политических репрессий, о всех жертвах трагедий ХХ века. ПОМОЛИСЬ о невинно страдавших».

Когда мы вышли из собора, большая стая галок начала кружить над монастырем, а потом внезапно расселась на всех оконечностях крестов собора и церквей, на крышах монастырских построек. Весело галдящие галки, которые затем вспорхнули и полетели дальше…


1 Крылатая фраза, присказка, появившаяся после высказывания Сталина в 1931г. о поэме М.Горького «Девушка и смерть». Бытует мнение, что Борису Мордвинову предъявляли на следствии чей-то донос, что будто бы он прилюдно не соглашался с этой оценкой Сталина. Так, конечно, могло быть, но в следственном деле ничего по этому факту не обнаружено. Уверена, что совсем не все там было записано.
2 Выставка «Сверхзадача – выжить» (к 75-летию основания Воркутинского музыкально-драматического театра) прошла в Театральном музее им. А.А. Бахрушина с 19 января по 3 февраля 2019 г. Куратор – Н.М. Мордвинова
3 Берия Лаврентий Павлович (1899–1953) – советский государственный и партийный деятель, народный комиссар (министр) внутренних дел СССР, 26 июня 1953 г. арестован по обвинению в измене Родине в форме шпионажа и заговоре с целью захвата власти и 23 декабря 1953 г. расстрелян.
4 Кулик Григорий Иванович (1890–1950) – советский военачальник, маршал, осужден по обвинению в «организации заговорщической группы для борьбы с Советской властью» и 24 августа 1950 г. расстрелян, 11апреля 1957 г. реабилитирован за отсутствием состава преступления
5 Журов Дмитрий Анатольевич – супруг Н.М.Мордвиновой, оказавший большую помощь в организации выставки «Сверхзадача – выжить» 
6 САМИЗДАТ и ТАМИЗДАТ – советский диссидентский жаргон. Первое – перепечатка, пересъёмка, переписка нелегальной литературы для распространения, второе – нелегальная литература, изданная за рубежом, т.е. «там».
7 Дзержинский Феликс Эдмундович 1877–1926) – российский революционер польского происхождения, советский политический деятель, глава ряда наркоматов, основатель и глава Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем, затем Главного политического управления при НКВД РСФСР.
8 Берия Лаврентий Павлович (1899–1953) – советский государственный и партийный деятель, народный комиссар (министр) внутренних дел СССР, 26 июня 1953 г. арестован по обвинению в измене Родине в форме шпионажа и заговоре с целью захвата власти и 23 декабря 1953г. расстрелян.
9 Кобулов Богдан Захарович (1904–1953) – деятель советских спецслужб, один из активных организаторов сталинских репрессий (большого террора), заместитель народного комиссара внутренних дел Грузинской ССР (1937—1938), НКВД СССР (1941—1943) и НКГБ (1941, 1943–1945), 1-й заместитель министра внутренних дел СССР (1953). Входил в ближайшее окружение Л.П.Берии. 27 июня 1953г. Кобулов был арестован вместе с Берией по обвинению в измене Родине в форме шпионажа и заговоре с целью захвата власти. 23 декабря 1953г. приговорён Военной коллегией Верховного суда СССР по ст. 58 УК РСФСР к высшей мере наказания – смертной казни и в тот же день расстрелян.
10 Меркулов Всеволод Николаевич (1895–1953) – советский государственный и политический деятель, руководитель ГУГБ НКВД СССР (1938–1941), нарком (министр) государственной безопасности СССР (1941, 1943–1946), министр государственного контроля СССР (1950—1953), писатель и драматург. Входил в ближайшее окружение Л.П.Берия. Арестован по делу Берии по обвинению в измене Родине в форме шпионажа и заговоре с целью захвата власти и др. 23 декабря 1953 г. приговорён Военной коллегией Верховного суда СССР по ст. 58 УК РСФСР к высшей мере наказания – смертной казни и в тот же день расстрелян.
11 Влодзимирский Лев Емельянович (Эмильевич) (1905–1953) – деятель советских спецслужб, один из активных участников сталинских репрессий (большого террора), входил в ближайшее окружение Л.П.Берия. Арестован по делу Берии по обвинению в измене Родине в форме шпионажа и заговоре с целью захвата власти и др. 23 декабря 1953г. приговорён Военной коллегией Верховного Суда СССР по ст. 58 УК РСФСР к высшей мере наказания— смертной казни и в тот же день расстрелян.
12 ЦА ФСБ России. Следственное дело Р-38166, с.53.
13 ЦА ФСБ России. Следственное дело Р-38166, с.15.
14 ЦА ФСБ России. Следственное дело Р-38166, с.18.
15 ЦА ФСБ России. Следственное дело Р-3816
16 Мальцев Михаил Митрофанович (1904–1982) – участник Великой Отечественной войны, Герой Социалистического Труда, Лауреат Сталинской премии первой степени. Начальник комбината «Воркутуголь». Генеральный директор государственного
17 5 декабря 1945г. Б.А.Мордвинов был награжден медалью «ЗА ДОБЛЕСТНЫЙ ТРУД В ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ 1941–1945 гг», которую от имени Президиума Верховного Совета СССР ему вручил начальник Воркуто-Печерского ИТЛ генерал-майор Мальцев. Так были признаны его заслуги по организации заполярного театра во время войны.
18 Л.А.Головкова. Сухановская тюрьма. Спецобъект 110 // М.: Возвращение, 2009.
19 Г.М.Литинский. Театр за полярным кругом. Рукопись. Ч. 1, стр.17 // Хранится в ГЦТМ им. Бахрушина и архиве Воркутинского МВЦ.
20 Ежов Николай Иванович (1895–1940) – советский партийный и государственный деятель, генеральный комиссар госбезопасности, председатель Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б) (1935–1939), народный комиссар внутренних дел СССР (1936–1938), народный комиссар водного транспорта СССР (1938–1939), один из главных организаторов массовых репрессий 1937–1938 гг. В 1939г. арестован, 4 февраля 1940г.
21 Ботанически этот куст относится к роду Rubus, подроду Ежевика.


Возврат к списку